ПРОПАЛ КОММУНИСТ

Карагандинская полиция пресекла на корню не только сопротивление отдельных активистов действиям властей по переносу памятника Ленину, но даже их намерение к сопротивлению.

Намерение карагандинских властей «без шума и пыли» перенести памятник Ленину с центральной площади города на его окраину (к одноименному кинотеатру) оказалось провальным. Бдительные коммунисты, обнаружив, что вокруг монумента воздвигли четырехметровое ограждение, тут же кинулись защищать архитектурное сооружение. Как результат - по решению административного суда коммунист Андрей Цуканов отбывает семь суток за мелкое хулиганство, а Александр Бондаренко и вовсе после суда... пропал.

Начало недели выдалось для Караганды богатым на события и эмоции. Ранним утром полицейские арестовали и доставили в Центральный отдел полиции молодого коммуниста Андрея Цуканова - за сделанную им протестную надпись на ограждении, воздвигнутом вокруг памятника Ленину. Повесткой к 11 часам вызвали в тот же самый ОП коммуниста Александра Бондаренко, который вышел к памятнику с акцией протеста днем раньше. И к тому же времени по совершенно неизвестной причине неожиданно увезли в тот же самый пункт руководителя карагандинского филиала незарегистрированной партии «Алга!» Валентину Махотину.

Сразу после того, как Валентину Викторовну доставили в отдел полиции, туда же прибыла я. В ответ на озвученное желание поговорить с кем-нибудь из руководства о том, по каким причинам здесь находятся Цуканов, Бондаренко и Махотина, в дежурной части ответили, что ни одного из вышеназванных людей в Центральном отделе полиции нет.

- Им вручили повестки в суд и отпустили, - с честными глазами промолвил полицейский.

Я не поверила честным глазам дежурного стража порядка и, отойдя в сторонку, набрала номер мобильного Валентины Викторовны. Она подняла трубку и торопливо сообщила, что находится в отделе полиции, но не знает, когда сможет выйти. Все, что оставалось, - ждать...

Ожидание продлилось около трех часов. За это время полицейские вывели Александра Федоровича Бондаренко и на моих глазах буквально силой впихнули его в дверь дежурной комнаты.

При этом, увидев, что я фотографирую через затемненное стекло, отделяющее дежурную часть от фойе, ко мне с явно недружелюбным видом направился майор, который только что принимал в этом участие.

- Выйдите отсюда! - потребовал он.

- Не выйду, - парировала я. - Почему это я должна выходить? Я жду человека.

- Выйдите! - продолжал настаивать майор. - Нечего тут стоять! На улице ждите.

Мои аргументы, что на улице холодно, а ждать придется еще неизвестно сколько, он проигнорировал. Зато когда я стала требовать, чтобы он представился, полицейский стушевался. Со словами «не буду я вам представляться» он зашел за ограждение и больше уже не появлялся.

Чуть позже из отдела вывели Андрея Цуканова. Сопровождавшие его стражи порядка быстро провели коммуниста в ту же дверь дежурки, куда до этого силой запихнули Бондаренко. Андрей успел сообщить с помощью СМС, что его везут в административный суд.

Шло время. Валентина Викторовна несколько раз звонила, говорила, что ее вот-вот отпустят, но так и не появлялась. К тому времени в отдел полиции подъехал оператор «STAN.TV», которого, как и меня, не пустили дальше фойе.

И только в третьем часу дня Валентину Махотину отпустили.

- Я считаю, что все это было сделано только для того, чтобы я не попала на митинг к памятнику Ленину, - высказала свое предположение Валентина Викторовна. - Меня не задерживали, а пригласили для беседы со следователем. Речь шла о заявках на пикеты, которые мы подавали в акимат с юристом Евгением Танковым.

По словам Валентины Викторовны, заявок на акции было пять. И все они отличались свойственной эпатажному Евгению Танкову абстрактностью.

- Ну, к примеру, одна заявка была на пикетирование Млечного пути, - с улыбкой рассказала нам г-жа Махотина. - Другая называлась «Не ту страну назвали Гондурасом».

Одна из акций, на проведение которых, кстати, инициаторы получили отказ, особенно заинтересовала и насторожила прокуратуру и полицию. Называлась она «Пуська бятая - Нурсултан Абишевич Назарбаев».

- Господин прокурор Саттар решил провести доследование или расследование по этой нашей заявке, - сообщила Валентина Махотина. - Именно по этому вопросу меня продержали здесь три часа. По нашей заявке направлен запрос на проведение психолингвистической экспертизы по поводу разъяснения нашим полицейским, что такое «пуська бятая».

К слову сказать, это бессмысленное словосочетание было заимствовано из лингвистических сказок Людмилы Петрушевской, за которые она получила две международные премии. Данные сказки преподаются в начальных классах школ всех городов России и отличаются тем, что состоят целиком из несуществующих слов.

Но нашим стражам порядка этот факт оказался неизвестен, и потому Валентине Махотиной пришлось три часа потратить на написание удовлетворившей полицейских объяснительной.

Как стало известно поздним вечером, административный суд города Караганды приговорил Андрея Цуканова к семи суткам заключения за мелкое хулиганство. Прямо из здания суда молодого коммуниста доставили на место отбытия наказания. А вот куда был доставлен после суда Александр Бондаренко, неизвестно даже его супруге. Коммунист словно в воду канул.

В то же время власти приступили к демонтажу памятника Ленину. Как утверждают очевидцы, гранитному вождю уже отпилили голову... Символично, не правда ли?

Вечером стал известен шокирующий факт - карагандинский коммунист Бондаренко, вышедший с акцией протеста против демонтажа памятника Ленину, находится в психоневрологическом диспансере.

Напомним, предтечей данных событий было решение карагандинских властей перенести гранитный памятник Ленину, с 1975 года украшавший собой одну из центральных площадей города, на периферию. Узнав об этом, коммунисты шахтерской столицы - Александр Бондаренко и Андрей Цуканов - вышли с акциями протеста. В результате, как и следовало ожидать, оба активиста оказались в полицейском участке, откуда их должны были препроводить в суд.

Вечером понедельника стало известно, что по решению суда Андрей Цуканов доставлен в спецприемник для отбытия наказания (7 суток ареста). О судьбе Александра Бондаренко ничего не было известно.

Во вторник утром нам сообщили, что Александр Федорович также находится в спецприемнике. Во второй половине дня вместе с председателем карагандинского оргкомитета по созданию народной партии «Алга!» Валентиной Махотиной я отправилась в спецприемник, чтобы узнать о состоянии коммунистов и, возможно, передать им хотя бы средства личной гигиены. На месте, к нашему удивлению, выяснилось, что в спецприемнике находится только Андрей Цуканов.

Подошедшая сюда же с «передачей» супруга Александра Бондаренко предположила, что ее муж может находиться в «психушке».

- Наверное, его на 32-й квартал упекли, - расстроенно сказала Лариса Григорьевна. - Такое уже было...

Оставив сотрудникам спецприемника пакет с «передачей» для Андрея Цуканова, мы поехали на 32-й квартал, в психоневрологический диспансер.

Врачи приемного покоя, посмотрев записи, сразу подтвердили: «Да, Александр Бондаренко был доставлен сюда вчера и находится в «шестерочке» - шестом отделении».

В отделение нас с Ларисой Григорьевной пустили на удивление легко, потребовав лишь, чтобы мы надели бахилы. Александр Федорович уже ждал нас в маленькой комнатке свиданий. Игнорируя «передачу», которую ему вручила жена, он стал торопливо рассказывать о том, как оказался здесь.

- Вы же видели, как меня заталкивали в двери дежурной комнаты полицейского участка, - обращаясь ко мне, говорил Александр Бондаренко. - Я потом только понял, что это была провокация. Они применили ко мне силу, чтобы я среагировал - проявил агрессивность. И я «купился» на их уловку.

По словам коммуниста, существует некая инструкция, согласно которой высокие полицейские чины в случае неадекватного поведения задержанных могут потребовать их принудительного освидетельствования на предмет психического здоровья. Этим-то положением и воспользовались полицейские Центрального ОП. Без суда и следствия Александра Федоровича отвезли на 32-й квартал...

- Сколько меня тут продержат, не знаю, - поделился Александр Федорович. - Вообще сначала говорили, что освидетельствование может длиться не более 48 часов, а сейчас уже говорят, что до недели.

- Тебе ничего не кололи? - встревоженно спросила Лариса Григорьевна.

Александр Федорович ответил отрицательно.

- Никаких лекарств мне не дают. Только беседуют, беседуют. Лезут в душу так, что уже надоело!

Слушая нашу беседу, персонал медицинского учреждения вдруг стал допытываться, кем я прихожусь их пациенту, и требовать, чтобы я покинула комнату свиданий.

- Здесь могут быть только родственники! - решительно сказали мне. - А вы - журналист!

- А если я - родственница, но работаю журналистом? - удивилась я. - Мне работу менять?

Препирательство прекратила Лариса Григорьевна, сказав, что я прихожусь им дальней родственницей. Только после этого медперсонал оставил нас в покое и Александр Федорович смог продолжить рассказ.

- Я думаю, власти не хотят суда надо мной, - высказал предположение коммунист. - Полицейские же мне так и заявляли в ДВД: «Кто вам сказал, что суд будет?». Им проще объявить меня душевнобольным.

...Выйдя из отделения, Лариса Григорьевна не смогла сдержать слез.

- Саша очень подавлен, - сказала она. - Я его таким еще не видела.

Супруга коммуниста намерена написать жалобу на действия полицейских в прокуратуру.

- Как это так? - высказала она свое возмущение. - Они его помещают в психушку, а родственников даже не предупреждают! Мы тут с ума сходим - где он, что с ним, а они даже и в ус не дуют... Это что, тридцать седьмой год?!

Нет, 2010-й...