ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ

ЭПИТАФИЯ НА МОГИЛУ СНАРЯДНОГО СТАНКА

Немощь нашей оборонки как в капле воды отразилась в судьбе основного снарядного станка - токарного горизонтального четырёхшпиндельного автомата с ЧПУ КА-500, лебединой песни отечественного специального станкостроения. Предназначен-ный для обработки корпусов 152-мм осколочно-фугасных снарядов, он призван был заменить широчайшую номенклатуру разновозрастных станков (несколько десятков наименований) и произвести революцию не только в снарядном, но и во всём боеприпасном деле.

Два события заставили меня вспомнить про него. Во-первых, приближается скорбная дата - двадцатилетие испытания и приёмки межведомственной комиссией уникальной машины, ставшей вершиной творческой деятельности двух серьёзных предприятий, Киев-ского станкостроительного завода им. Горь-кого и Тульского научно-исследовательского технологического института. Во-вторых, обмолвившись в одной из своих статей про КА-500, я получил печальное известие из Киева по интернету: «4-шпиндельный станок с ЧПУ уникальной конструкции и возможностей сдали в металлолом - целых 19,5 тонн. А ведь вторая наладка для него был буровой замок с одной установки. Сегодня Киевский станкозавод производит 2-шпиндельные станки-автоматы с ЧПУ тоже уникальной запатентованной конструкции разработки того же конструктора Поддубного П.А. Системы управления по-прежнему от Сименса (интегрирую их), только масштабы производства не те...» (разместил Yuryi, 2008-03- 21). Ох, и обогатился завод реализацией двадцати тонн буквально золотых конструкций! В своё время только за систему управления и приводы мы заплатили 250 тысяч инвалютных рублей. Но спешу умерить досаду и негодование: двадцать лет завод хранил станок, надеясь на возрождение российской и украинской оборонки! Не дождался. Кого упрекать?

Жаль, конечно, что сообщение киевлянина дошло до меня лишь через три года (в 2008 году я не интересовался Интернетом), но что бы это изменило? Эпопея длиной в четверть века с момента начала работы над станком, а то и в пятьдесят лет от создания технологического института, призванного модернизировать снарядное производство, завершилась. Остаётся сочинить эпитафию на могилу уникального творения советских станкостроителей и оборонщиков.

Воспоминания нахлынули, расходясь кругами, грозя затопить всё вокруг. О чём писал в статье, остановившей внимание киевлянина? О том, что для оборонки покупать импортное - «западло». В советское время позволяли лишь для опытных станков. Мол, для того же КА-500 на серию была согласована отечественная система управления «Славутич», ныне украинская, незалежная, с гарантией больше сименсовской. И где она? Товарищ сообщает: и сегодня «Сименс» командует лучшими киевскими станками.

Мне и двухшпиндельный, о коем речь идёт в замечании киевлянина, знаком. Не тот ли, что согласовывали в 1991 году для алма-атинского завода - для обработки поршня двигателя трактора Т-250?

То была уже так называемая конверсия. «Демократы» завопили, будто «Кировец» своими колёсами губит почву и срочно необходимо создавать аналогичный трактор на гусеничном ходу. И раскрутили работу! Заставили сделать трактор на Алтайском заводе в Рубцовске. И сам Рыжков, Председатель Совета министров, проехался на нём на глазах у всего честного народа.

Но двигатель у новинки был немецкий. А в серьёзном деле нельзя зависеть от иностранцев. ТНИТИ поручили организовать производство отечественное. И если для гильз мы запроектировали свои ТМ, проверенные в снарядном производстве, то для поршня надеялись использовать киевские двухшпиндельные. Слава богу, хоть они не погибли!

А Т-250 так и не пошёл в серию. Помню, сидел в «предбаннике» у министра автотракторной промышленности вместе с руководством алма-атинского завода «Поршень», готовился к докладу. Директор вышел, сказал, что звонили от Рыжкова - денег нет и не будет!

Это был последний звонок! Колокол, прогремевший по гибнущему государству!

Кстати, и своё государство, возникшее на развалинах СССР, «демократы» не жалеют. Авантюра с алтайским трактором невольно вспомнилась, когда услышал сообщение о запрете низкооктанового бензина А-80 («Сельское утро», «Россия 1», 16.04). Верить ли в заботу об окружающей среде? Про новый трактор «демократы» забыли сразу же по приходу к власти. Какие тайные цели у ликвидации бензина, на котором работает вся сельскохозяйственная техника? Сорвать посевную кампанию? Заставить крестьян вложиться в переоборудование двигателей (цена перехода на 92-й - от 30 тысяч рублей за единицу)? Или интерес нефтяных компаний, желающих реализовывать дорогой продукт?

Но речь не о Т-250 и не об А-80, а о КА-500. Прежде всего, о значении последнего для снарядного производства. В «огненном» деле мы никогда не были позади, но весь XX век отставали в оборудовании.

Опережали в технологии, в качестве и количестве артиллерийских снарядов, но металлорежущие станки были слабым местом. Тому причиной революции и разрушительные войны, сотрясавшие страну с начала века.

Дважды за столетие выходили на современный отечественный снарядный станок, перед Великой войной и хрущёвскими «реформами». И оба раза станки канули в Лету. КА-500 - уже по третьему разу!

Нетрудно заметить, что цикл занимает 25 лет, и пришло время появления нового снарядного станка. Но где он? Только что похоронили предыдущий, который так и не поработал! «Лыко-мочало, начинай сначала?»

А может быть, он и есть тот самый, на котором делать снаряды весь XXI век, да ответственные за оборону не видят? В 1991 году за два месяца до крушения Союза КА-500 ждал новенький цех, рассчитанный на производство одного миллиона корпусов ОФС в год. Автоматизированное производство и самый дешёвый крупнокалиберный снаряд в мире!

Может быть, ошибались советские стратеги и такого количества 152-мм снарядов не нужно? Прошло 20 лет, и ныне речь идёт о том, что танки вооружатся 152-мм пушками! «Какое именно орудие установлено на Т-95, сказать сложно, но, судя по всему, речь идёт о 152-мм гладкоствольной пушке/пусковой установке высокой баллистики. Размещение подобного орудия на танке прорабатывалось ещё в советские времена (например, ленинградский «объект 292»)» (Крамник И. «Светлое будущее «динозавра», «ВПК», N11, 2011).

Массовое производство крупнокалиберных снарядов - на повестке дня, а где станки для выполнения этой задачи? Образец, двадцать лет назад доведённый до ума, сдали в Киеве в металлолом! Эх, «Расея, от Волги и до Енисея»! - до Днепра ты уже не дотягиваешься?

Между прочим, на приёмке уникального станка присутствовали представители двух заводов, орского и донецкого. Что ж последний, с царских времён крупнейший снарядный комбинат, не разжился снарядным станком, сулящим передовые позиции в своём деле? Видно, там дела ещё хуже, чем в Новосибир-ске, где в своё время готовился цех-миллионник. Кто бы сказал, чем он занят сейчас - по слухам, в начале девяностых там делали картонные футляры! Не кажется ли читателям, что мы всё время отдаём своё первородство за чечевичную похлёбку?

Может быть, киевлянам устроить похороны усопшему станку? А на могиле написать: «Здесь лежит уникальный снарядный станок, от которого отказалась российская и украинская оборонки. К 2000 г. планировалось изготовить 354 единицы для замены 1227 изработавшихся, морально и физически устаревших станков 67 моделей. Снарядная отрасль великой страны стала бы недосягаемой в своём совершенстве. Мир праху его, а вместе с ним и снарядному делу».

А к тому же и станкостроению. Несколько лет назад на Украине производили в год чуть больше 400 станков. Это при том, что при Советах один киевский завод изготавливал больше тысячи, а житомирский, новый с иголочки, был рассчитан на 2500 многошпиндельных! А ещё мелитопольский, бердичевский, одесский, харьковские заводы... И это только те, на которых я бывал. И на всех четыреста штук? А в России в то время сделали всего 257 станков с ЧПУ, из которых 2 (два!) тульских ТМ. Даже не хочу искать свежие данные, ибо ничего не изменилось.

В 2005 г., услышав, что на тульском заводе начали производство буровых замков, я загорелся надеждой пристроить КА-500 к полезному, пусть и не снарядному делу. Позвонил в Киев, убедился, что станок жив и бережно сохраняется, и... началось хождение по мукам. Никого не привлекла возможность модернизировать производство, никого не заинтересовало повышение производительности до четырёх раз, а в случае бурзамков ещё и существенное улучшение качества, ибо обе детали, «ниппель» и «муфта», получались за один установ (эксплуатационникам нетрудно понять, что это сулит при бурении). Тульские машзавод, КБП, «Сплав», московский НИМИ, ульяновский автозавод - ни у кого не нашлось денег выкупить страдальца, в 1991 г. поражавшего своими возможностями посетителей станкостроительной выставки в Ганновере... В Ульяновске даже посмеялись: Дерипаска на простейшие токарные станки не дает, не то что на 4-шпиндельного монстра... - Мир праху его! И перестанем болтать о модернизации. Будем ждать массовых закупок крупнокалиберных снарядов за рубежом? Вначале 152-миллиметровых, а там, с переходом на натовский стандарт, и 155-миллиметровых?

Со скептицизмом прочитал интервью профбосса оборонной промышленности А. Чекменёва в «Советской России», N37, 2011. Мне ли не знать, чего стоят современные профсоюзы в оборонке? Они и в позднесоветское время, придавленные едва ли не армейской дисциплиной, лишь путёвки распределяли. А уж сейчас их и не видно, и не слышно. Хозяйский пресс тяжелее военного.

Мой профсоюзный билет валяется в шкафу аж с 1991 года. Ещё будучи действующим технологом и позже, на собраниях акционеров голоса профсоюза не слышал. И вот теперь деятель пытается выступить за оборонку, за снарядную отрасль! Да что он о ней знает, если говорит, что ей грозит гибель? Она давно погибла, а он лишь сейчас проснулся! Объясняет, что боеприпасы от веку заготавливались впрок, что без твёрдого госзаказа боеприпасная отрасль погибнет... «Надо же понимать, что последует, если производство боеприпасов остановить хотя бы на год!» - восклицает он. Милый, да заказа нет уже двадцать лет, где ты был всё это время? Отрасль практически не существует: два-три оставшихся завода, которые дышат на ладан, можно ли считать отраслью?

Потеряны десятки тысяч специалистов, квалифицированных рабочих. Прозвучит военная труба - некому вставать к снарядным станкам. Не потому ли и не берёт оборонка КА-500, что обслуживать некому?

Прекраснодушный профсоюзник отметился в общероссийской народной газете. На месте редакции я бы его на выстрел к ней не подпустил. Призывать президента защитить снарядную отрасль от Сердюкова, когда её уже фактически нет, - не профанация ли святого дела?

Или я мало писал о гибели снарядного производства? Я понимаю, трудно поверить, что великая страна добровольно оставляет себя без снарядов. Но это так! И думать надо о том, как исправить, как повернуть на развитие, а не успокаивать себя рассуждениями далёких от жизни профсоюзников, будто мы ещё «о-го-го» и нам всего лишь предстоит пройти усекновение. Увы, оно уже случилось!

Если захотим вновь подняться, придётся начинать с нуля, и пусть в начале будет КА-500. Он и сегодня не устарел и, судя по всему, ещё полсотни лет останется передовой техникой. А без снарядов страны не будет никакой, ни советской, ни «демократической», ни феодальной, ни капиталистической, ни рыночной, ни плановой - никакой! Будем прислугой для успешных и здравомыслящих. О том мечтали?

Производство артиллерийских снарядов - сугубо специальное дело, тем не менее, общество не может относиться к нему безучастно, если думает о будущем. Ибо оборона покоится на обычных боеприпасах. Ядерное оружие не в состоянии их заменить, так как, во-первых, его самого необходимо охранять, а во-вторых, потенциальный противник не верит, что современная российская власть решится его применить. Если чего и боится, то несанкционированных пусков. А этот страх может лишь подтолкнуть к агрессии.

Не ясно ли, что, сохраняя ракетно-ядерный щит, основные усилия необходимо сосредоточить на производстве и обычного вооружения и боеприпасов к нему? Но уничтожаются или на ладан дышат последние снарядные и пороховые заводы, а советские запасы под предлогом выработки срока утилизируются опережающими темпами. Ещё можно понять, когда Запад тратится на ликвидацию наших МБР и АПЛ, но зачем же на утилизацию боеприпасов? Из соображений гуманности, в заботах о жизни и здоровье российских обывателей?

Он боится партизанской войны, которая случится на российских просторах при первых попытках агрессии. Из-за её перспективы расходуются немалые средства, к примеру, на ликвидацию ПЗРК, ибо любая агрессия начинается ныне с авиационного удара. А вдруг «птичкам» достанется «по самое не могу»? Уничтожение 32 тысяч ПЗРК, выполненное по заявлению госдепартамента США на американские деньги в 30 странах с 2003 года, равносильно войсковой операции. Но ликвидация снарядного производства, бери выше, стратегический выигрыш, победа в войне!

Так, может быть, мы уже проиграли, и остаётся лишь жалеть об упущенных возможностях? - Пока ещё всё зависит от нас. От пробуждения здравого смысла, от формирования общественного мнения, от конкретных последующих действий. Ещё не вечер, но, право же ... промедление смерти подобно!