СВОЕЩАНИЕ

Генерал Чмо проводил совещание. Первым пунктом повестки дня числилось «Повышение уровня оргработы». В воздухе летали громы и молнии, нагоняи и обещания уволить. Собравшиеся сидели, уныло повесив головы. Лишь изредка кто-нибудь из них записывал наиболее соленые выражения генерала. Работало телевидение, и простым телезрителям должно было казаться, что вот сейчас генерал достанет хлыст и начнет вразумлять своих нерадивых помощников. Однако жизнь, как всегда, была существенно сложнее внешних эффектов. Лишь немногие адекватно воспринимали происходящее. Среди них был и сам генерал.

Только очень недалекие люди думают, что гориллоподобные генералы тупы, волосаты и постоянно пьяны. Если и вы так думаете, то вы ничего не понимаете в большой политике и вам следует учиться, учиться и еще раз учиться. Да, когда-то так и было. Именно таким был генерал Борька Бутылкин. Однако с тех пор утекло много воды и водки, а требования к гориллоподобным значительно изменились. Вполне допустимым считается щуплость и низкорослость. Можно пить, а можно и на хлеб мазать. Наконец, хорошим тоном считается наличие бумаги о высшем юридическом образовании и целый ряд других документальных доказательств респектабельности.

Более того, требования к гориллоподобным теперь регулярно совершенствуются после каждого совещания в Давосе, где отечественный и зарубежный олигархат решает, кого произвести в генералы для руководства Обтруханией и другими развивающимися странами. Для претендентов в генералы разработана подробная система очков, которая позволяет назначать наиболее достойного, не полагаясь на избирательную лотерею. Главным в таких решениях является максимизация прибыли, соблюдение кое-какой демократии и минимизация расходов на предвыборную раскрутку генерала. Самым важным является первое требование. Именно для его реализации претендент в генералы должен показать, что готов наплевать на всё, в том числе и на собственный народ, но при любых обстоятельствах ему следует прислушаться к советам давосских доброжелателей.

В данный момент генерал Чмо решал две второстепенные оперативные задачи. Во-первых, он зарабатывал популярность, что и должно было снизить стоимость его раскрутки на предстоящих формальных выборах гориллоподобного вершителя судьбы Обтрухании. Во-вторых, генерал аккуратно прощупывал своих помощников. Не следовало исключать, что за последние годы кто-то из них наворовал столько, что получит право голоса на предстоящем совещании в Давосе. Более важные требования прибыльности Обтрухании для мирового олигархата и видимость суверенной демократии были решены уже давно.

По вопросу демократизации пришлось даже несколько опустить большую часть народа этой страны. Обтрухания была страной многонациональной, но 80% ее населения составляли коренные обтруханцы, которые когда-то назывались как-то по-другому. В результате реформы паспортной системы, проведенной еще полковником Сортиром, некогда формально назначенным на генеральскую должность, всякая национальность отменялась. Однако это коснулось только коренных обтруханцев, потому что малые народы этой страны сохранили свои национальности благодаря постановлениям местных властей. Самая же благородная национальность обеспечила себе ту же привилегию благодаря институту второго гражданства.

В результате таких преобразований коренные обтруханцы потеряли юридическое право формировать общественные и политические объединения на национальной основе. Всякие попытки отойти от этого правила трактовались как фашизм и преследовались по «Закону о косом взгляде». Первым делом, рассмотренным по этому закону, было «Дело о большом кинжале». Какой-то обтруханский мальчишка шел по улице, размышляя о своих мальчишеских проблемах. Вдруг из ближайшей синагоги выскочил взвод бойцов спецназа. Мальчишку затащили внутрь храма, скрутили и... нашли у него большой кинжал. Суд был закрытым, но предварительно какой-то косой провокатор пообещал, что будет поддерживать этого мальчишку, если он смело и открыто признается в косом взгляде. Кроме того, мальчишке назначили косую защитницу благородной национальности, которая уговорила подсудимого признаться в этом самом взгляде. Вот почему мальчишка и получил 19 лет лучших в мире демократических лагерей.

При Чмо дела «о косом взгляде» пошли бурным потоком. Новым мальчишкам инкриминировали сразу по несколько убийств, за что они получали пожизненные заключения. Все это обеспечивало дополнительное «естественное» сокращение коренного населения Обтрухании и выравнивание национального состава этого населения. В доисторические тоталитарные времена межнациональные противоречия сглаживались на базе смешанных браков и миграции внутренней рабочей силы в рамках единого хозяйственного механизма. Но лишь теперь был найден оптимальный рецепт решения межнациональных противоречий. В основе его лежало ускоренное сокращение коренного населения.

На подобных операциях генерал Чмо уже сравнялся по давосским очкам с полковником Сортиром, но Чмо пошел дальше. Когда-то давно, когда Обтрухания еще называлась как-то по-другому, она победила фашизм в большой войне. Плата за ту победу была огромной. В каждой семье недосчитались по несколько человек, погибших в прошедшую войну. Однако добрые зарубежные друзья посоветовали Чмо пересмотреть и исправить историю. Оказывается, это не фашисты напали на их родину, а два фашистских режима столкнулись между собой за мировое господство, и, естественно, один из них должен был победить. Для поддержания этой версии требовалось сознаться в убийстве нескольких тысяч польских военнопленных, что соответствовало версии доктора Геббельса, утвержденной самим фюрером.

Чмо провел эту версию через свой парламент, но запретил изучать первоисточники в виде трудов доктора Геббельса. Когда в какой-то провинциальной библиотеке случайно нашли эти «труды», то всех причастных пропустили через «Закон о косом взгляде». Выплату компенсаций родственникам поляков, расстрелянных фашистами, Чмо решил провести за счет коренных обтруханцев, а если кто возразит, то и его проведут через «Закон о косом взгляде». На этой операции Чмо рассчитывал получить еще не менее пяти голосов в Давосе и оторваться от полковника Сортира.

Разумеется, мировой олигархат все эти эпизоды рассматривал лишь как прелюдию к перестройке всей хозяйственной жизни этой страны. Требовалось изменить всю систему образования и хозяйствования. Требовалось отказаться от имперского мышления и стать более демократичными. Кое-что в этом направлении сделали еще предшественники Чмо, но основная историческая нагрузка выпала на его долю.

Для реализации этой великой программы демократизации еще первый гориллоподобный генерал Мишка Меченый предложил общий план под кодовым названием «Перестройка». С большим энтузиазмом за его реализацию взялась вся передовая братва, получившая моральную и материальную поддержку из-за рубежа. Удалось взорвать один ядерный реактор, утопить один пароход с пассажирами, сжечь два железнодорожных состава. Накопленный опыт был занесен в специальный справочник «Очки Давоса» и периодически претворялся в жизнь с небольшими изменениями. Используя его уже во времена Чмо, удалось взорвать две шахты, одну большую ГЭС, утопить две подводные лодки и еще один пароход с пассажирами, а также сжечь много лесов по всей Обтрухании. Впрочем, подводные лодки были утоплены еще во времена правления полковника Сортира. Генерал не любил полковников, но был крайне щепетилен в вопросах приоритета...

Взрывать другие ядерные реакторы запретил мировой олигархат. Оказывается, это серьезно нарушает экологию всей планеты, а потому олигархат отобрал у Обтрухании все делящиеся материалы, выплатив символическую компенсацию. Однако в рамках операции «Перестройка» этот опыт был все же признан недостаточным. Следовало смелее крушить сложившиеся политические и хозяйственные связи. Следовало шире проводить приватизацию.

Для начала пришлось пересмотреть всю систему образования. Отныне оно не нацеливалось на подготовку специалистов для науки и промышленности, а преследовало чисто начетнические цели. В противном случае пришлось бы полностью прикрыть все образование, потому что от промышленности оставили лишь сырьевые отрасли, а науку практически упразднили.

Что же касается приватизации, то здесь едва ли удастся оторваться от Сортира. Обычно после приватизации и переприватизации большие заводы и целые отрасли промышленности превращались при Сортире в металлолом, а при Чмо в макулатуру. Так исчезли самолетостроение, судостроение и локомотивостроение. Раз уж приватизация дает очки, то применять ее придется, но следует строго следить за тем, чтобы Сортир не ушел вперед на этой операции. Похоже, что коварный Сортир догадался внедрить еще один путь приватизации. Он предложил дарить иностранным конкурентам контрольные пакеты акций предприятий, формирующих отрасль. Таким образом, уничтожение остатков промышленности Обтрухании существенно ускорится, а сам Сортир может на этом поиметь не менее пяти дополнительных очков.

Борьба между Чмо и Сортиром непрерывно обострялась. Так, вместо старой науки Чмо создал вблизи столицы центр мирового научно-технического шпионажа, повесил его финансирование на бюджет Обтрухании и объявил о грандиозной победе всей обтруханской науки. В ответ Сортир пообещал сразу же после выборов организовать полеты на Марс и поклялся выдать всем ученым по персональному коллайдеру. Ситуация по давосским очкам опять сравнялась. Более того, Сортир даже ушел несколько вперед, пообещав сразу после выборов ежемесячно выдавать каждому офицеру армии и милиции по большому мешку денег. Но и Чмо был не лыком шит. Взял и переименовал милицию в полицию, предложив выплачивать указанные мешки лишь тем, кто пройдет переаттестацию и докажет свою верность лично ему, Чмо.

Учитывая коварство Сортира, приходилось искать новые нетрадиционные решения. Зарубежные друзья уже не раз давали понять Чмо, что он станет пожизненным генералом лишь тогда, когда морские границы свободного мира между Баренцевым и Беринговым морями сольются. Шельф Берингового моря отдал на сторону еще генерал Мишка Меченый. Оставалась единственная возможность расширить свою очковую базу за счет сдвига границы шельфа Баренцева моря. И Чмо пошел на это, добавив к шельфу еще немного приграничной территории.

Казалось бы, Сортир безвозвратно отстал. На его пресс-конференциях иностранные журналисты уже стали открыто спрашивать, когда он сойдет с дистанции. Ведь раздача шельфа и территорий не входили в сферу его полномочий, но полковник выкрутился. Он выдвинул претензии на значительную часть Ледовитого океана, пообещав давосским спонсорам впоследствии поделиться. Кроме того, в самой середине между указанными морями Сортир организовал сырьевую базу генерала Сар-козы, что поставило под сомнение реализацию всего плана слияния границ указанных морей...

Вторым пунктом повестки дня числился отчет министра обороны ефрейтора Табуреткина. Когда-то господин ефрейтор руководил мебельной фабрикой, где и накопил первоначальный капитал, который затем удачно вложил в проплату вертикали власти, расположенной над ним. Судя по тому, что дошло до генерала, капитал этот был невелик, и Чмо уже собирался формально обидеться и отшить ефрейтора. Однако пацаны вступились за претендента и убедили генерала в том, что Табуреткин является хорошим хозяйственником, способным не только делать приличные деньги, но и честно соблюдать установленное процентное распределение всего приватизированного по вертикали власти...

Это были полезные качества. В частности, второе из них позволяло вычислить собственный финансовый вес Табуреткина на любой момент времени. Нет, он еще не стал миллиардером и не приобрел право голоса в Давосе несмотря на то, что пустил налево много стрелкового оружия. Он действительно был хорошим хозяйственником. Хотя после его операций рос бандитизм и терроризм, но опустевшие склады своевременно сгорали, и ефрейтор сохранял невинность. Конечно, после того, как он завалил военный заказ на год, его следовало гнать поганой метлой, но генерал счел это преждевременным и выгнал нескольких его заместителей.

Приближалась пора более значимых операций. Городская земля по всей Обтрухании резко прибавила в цене. Еще в доисторические тоталитарные времена армии повсюду были выделены большие куски земли, которые теперь можно было пустить в оборот. На этой операции Табуреткин мог стать миллиардером, а потому использовать его предстояло лишь на первом этапе, а затем он должен будет «не оправдать доверие»...

Ефрейтор говорил о предстоящем всплеске деловой активности, связанным с гениальным руководством страной генералом Чмо. Тем не менее в Обтрухании еще сохранились консервативные силы, которые стремятся затормозить этот рост и которые не хотят пустить в оборот земли Министерства обороны. Для того чтобы сокрушить эти силы, необходима соответствующая юридическая база, необходим Указ генерала «О разбазаривании земель направо и налево». Только в этом случае можно будет сохранить обороноспособность страны.

Кроме того, ефрейтор восторженно отозвался о решении генерала Чмо купить у другого иностранного генерала Сар-козы два больших ржавых баркаса. Хотя эти баркасы нужны флоту Обтрухании, как рукава жилетке, но благодаря этой покупке можно будет окончательно упразднить все судостроение Обтрухании. Если с той же целью перевести армию на танки Сар-козы, то удастся упразднить и танкостроение Обтрухании, высвободив при этом для приватизации огромные ресурсы.

Чувствовалось, что ефрейтор понимает неустойчивость своего положения, а потому и старается беспрерывно восхвалять мудрость Чмо. Генерал снисходительно относился к такому подхалимажу. Это лучше, чем обзывать генерала дураком. Спецслужбы доносили, что в кругах отечественного олигархата подобное случалось. Поговаривали даже, что нормальный деловой человек, попав на его место, давно сделал бы миллиардерами не только себя и своих родственников, но также всех кошек и крыс, проживающих в их домах.

Этим людям явно не хватало воображения. Они не могли понять духовное родство Чмо и Сар-козы. Генерал Сар-коза представлял собой новый тип генерала, уже не гориллоподобного, а крокодилообразного. Загла-тывая жертву, Сар-коза, как это и принято в среде крокодилов, пускал слезу. Однако благодаря развитому красноречию ему удавалось трактовать эту слезу как девичью в момент утраты невинности. С учетом таких способностей вполне допустимо было уплатить по миллиарду евро за каждый его ржавый баркас и получить дополнительно десять очков на предстоящем совещании в Давосе. Старина Сар-коза поиздержался на бомбардировках Ливии, а потому принесет эти десять очков в зубах. Что же касается покупки танков Сар-козы, то для расстрела собственного народа в случае его бунта хватит и старых танков, использованных еще генералом Борькой Бутылкиным. А ваша обороноспособность подождет...

Надеюсь, вдумчивый читатель теперь понял, что такое большая политика. Увы, такое понимание еще не охватило всех дорогих обтруханцев, а некоторые из них даже говорят о какой-то ответственности власти перед народом и даже хотят избираться и быть избранными, как это записано в конституции Обтрухании. Поскольку генерал любит свой народ, то он уже обещал подумать об этом сразу же после нынешних выборов, если это принесет ему дополнительные очки в Давосе...