КОНТУРЫ НОВОГО МИРОПОРЯДКА

Речь Збигнева Бжезинского, произнесенная 14 октября 2011 в Нормандии во время получения премии Алексиса Токвиля, заслуживает внимания. Премию вручал бывший президент Франции Валери Жискар д’Эстеном, возглавляющий жюри премии.

В начале выступления Бжезинский отдает дань памяти Алексису Токвилю, французскому историку, социологу и политическому деятелю, пребывание которого в США в 1831-1832 гг. вылилось в написание ставшего классическим труда «О демократии в Америке». Чтобы понять Америку, необходимо знать Токвиля, который ещё 175 лет назад предвидел потенциальные угрозы для американского общества, утверждает Бжезинский. По мнению Джозефа Стиглица, нобелевского лауреата по экономике, Токвилю удалось понять главный источник своеобразной гениальности американского общества, названную им «правильно понятым эгоизмом» (self-interest properly understood). Ранняя Америка и американцы учитывали и принимали во внимание эгоизм других, понимая, что уважение к общему благу является предусловием личного благополучия каждого.

Современная Америка изменилась и превратилась в страну разительных социальных контрастов. Несмотря на демократию, американское общество состоит из супербогатого меньшинства, частью которого являются высшие государственные деятели и политики, и всё увеличивающегося большинства неимущих. «Сегодня в Америке верхний 1% богатейших фамилий владеет около 35% всего национального богатства, в то время как нижние 90% - около 25%».

Кроме того, США, оставаясь сверхдержавой, с трудом справляются с выходящими из-под контроля глобальными изменениями, происходящими как на социально-экономической, так и геополитической аренах. «Социально и экономически мир превратился в одно игровое поле, на котором все более превалируют три динамические реальности: глобализация, «интернетизация» и дерегуляция». Финансовая сфера, став преимущественно спекулятивной по характеру и не связанной с технологическими инновациями или новыми формами работы, получила возможность мгновенно создавать богатства беспрецедентного масштаба. Инвестиции, перемещение рабочей силы на международной арене диктуются в большинстве своем меркантильным эгоизмом, а не национальными интересами.

На политической арене концентрация глобальной силы в руках нескольких государств, обладающих огромными экономическими и военными возможностями, сопровождается рассеиванием политической мощи. Запад находится в упадке - благодаря отсутствию воли к единению, мощь Востока растет на фоне угрозы эгоистичного соперничества и потенциальных конфликтов между основными государствами. «Ни существующие национальные правительства, ни региональное урегулирование не в состоянии обеспечить эффективную дисциплину, не говоря об обеспечении контроля за автономной финансово-экономической вселенной, формируемой глобализацией, «интернетизацией» и дерегуляцией». Налицо разрывы между политической и социально-экономической сферами на глобальном уровне.

Кризис глобальной мощи осложняется феноменом массового политического пробуждения, которому Бжезинский придает особое значение. Коммуникационные возможности, взаимосвязанность и взаимозависимость глобального мира, накладываясь на молодое и зачастую безработное население неразвитых стран, легко мобилизирующееся, и политически беспокойное студенчество развитых создают предпосылки для протестов против богатой части человечества и привилегированной коррупции правительств. «Возмущение властью и привилегиями развязывает популистские страсти, взрывной потенциал которых чреват международными беспорядками большого масштаба».

Способность Америки ответить на вызовы изменчивого мира затрудняется социально-политической особенностью американского общества, о которой пророчески предупреждал Токвиль. Речь об общественной невежественности, следствием которой, в частности, становится уменьшение качества политического руководства. «Я не знаю другой страны, в которой была бы меньшая независимость мышления и реальная свобода дебатов, чем в Америке», - пишет Токвиль. И ещё. «Некоторые неприятные эффекты в американском национальном характере очевидны. Я думаю, что присутствие небольшого числа выдающихся личностей на политической сцене является результатом всевозрастающего деспотизма американского большинства». Сегодня «деспотизм» и «невежественность» американского общества приводят к тому, что оно не желает идти по пути краткосрочных и справедливо распределенных социальных жертв в обмен на долгосрочное восстановление (реставрацию) благосостояния и национального богатства страны.

Получение и применение политического лекарства, необходимого Америке, затрудняется узостью и эгоизмом партий, явление, которое Токвиль в 1835 назвал «малыми партиями». Он писал: «их характер пропитан эгоизмом, который очевидным образом окрашивает каждое действие... их язык резок, а прогресс робок и сверхосторожен. Средства, которые они используют, вызывает презрение и жалость...» Чтобы преодолеть политически патовую ситуацию, необходима широта взгляда и восстановление национального доверия. Это, в свою очередь, «требует широкого стратегического видения и ощущения исторических целей, что может быть достигнуто, в конечном счете, через получение принципом «правильно понятого эгоизма» глобального признания», - говорит Бжезинский.

Обуздание финансовых спекуляций, которые имеют как экономические, так и социальные последствия, требует немедленной организации широкого и жесткого политического надзора - национального и международного. «Эффективная глобальная политическая кооперация может стать результатом широкого консенсуса, стимулируемого как на региональном, так и, в конечном счёте, глобальном базисах». Для США, убеждён Бжезинский, это означает амбициозную попытку освежить, придать новое значение понятию «атлантическое сообщество», которое в краткосрочной перспективе должно включить США и ЕС, а в долгосрочной - Россию и Турцию. То, что Америка и Европа нуждаются друг в друге, разделяют одни и те же политические ценности, очевидно. Однако амбициозное, честолюбивое стратегическое видение не должно ограничиваться только ими. В выходящей в скором времени книге Бжезинский аргументирует, что в долгосрочной перспективе - на протяжении следующих 2-3 десятилетий - в проект «атлантическое сообщество» может быть включена и Россия.

Завершая первую часть «Демократии в Америке» Токвиль пишет. «Сегодня две великие нации земли могут продвигаться вперед к одной и той же судьбе, предначертанию из различных стартовых точек: русские и англо-американцы...». При этом он указывает на драматический контраст, существующий между ними. Американцы, опираясь на «свободу как главный способ действия», принцип эгоизма и здравый смысл, завоевывают и цивилизуют свой огромный континент, преодолевая естественные преграды в построении сильной американской демократии. Русские с «рабской покорностью», как главным способом действия, могут использовать «меч воина» под командованием «одного человека» для покорения цивилизации. И далее он предупреждает, что хотя «точки старта и пути различаются, но каждый из них ведом некоторым тайным провиденциальным замыслом - взять когда-то в будущем в свои руки судьбы половины мира».

Сегодня уже ясно, говорит Бжезинский, что судьба России ныне заключается не в том, чтобы контролировать «половину мира». Россия сегодня решает задачу выживания в условиях внутренней стагнации и депопуляции на фоне растущего Востока и пусть сбитого с толку, но богатого Запада. И именно поэтому западная политика подбадривания Украины к тесным связям с ЕС является критически важной предтечей стимулирования России к как можно более близкому вовлечению в Запад. «Это не может случиться при президенте Путине, но внутренние предпосылки для демократической эволюции в России растут и, с моей точки зрения, в конечном счёте перевесят. Русские сегодня так открыты миру, как никогда ранее».

Оживление и расширение атлантического сообщества связано и с Турцией, говорит Бжезинский и приводит три ключевые причины, почему она должна видеть своё будущее в составе Запада. Во-первых, внутренняя демократизация и расширяющаяся модернизация сделали очевидным, что данные процессы совместимы с исламом. Во-вторых, приверженность мирной кооперации с ближневосточными соседями согласуется с интересами безопасности Запада в этом регионе. В-третьих, Турция, будучи всё более западной, секулярной и всё же исламистской страной, может расшатать позиции исламистского экстремизма и повысить региональную стабильность в Центральной Азии, преследуя при этом не только свои интересы, но и помогая Европе и России.

Опосредственно важной для Европы может быть и долгосрочная роль Америки в становлении нового Востока, который должен быть выстроен как на привлечении Китая и Японии к более активным глобальным ролям, так и на обхождении конфликта между ними. Политика США на новом Востоке не должна быть ориентирована исключительно на Китай и особые партнерские отношения с Пекином. Её целью должно стать восстановление дружественных отношений между Японией - демократией и основным партнером и союзником Америки на Тихом океане - и Китаем, а также смягчение возрастающего соперничества между Китаем и Индией. Только через сбалансированный подход и избегание материковых азиатских конфликтов США смогут обеспечить длительную стабильность в регионе.

В конечном счете, завершил свою речь Бжезинский, глобальная роль Америки в XXI веке зависит от способности американского общества оправдать ожидания Токвиля. «Как и он, я верю в мощный искупляющий потенциал американской демократии и особенно универсальную релевантность политически пробуждающемуся миру революционной концепции «правильно понятого эгоизма ранней Америки».